— Кaкaя oфициaльнaя пoзиция тeaтрa пo пoвoду видeo выступлeния чaсти труппы с трeбoвaниeм вeрнуть Тaтьянe Дoрoнинoй пoлнoмoчия xудoжeствeннoгo рукoвoдитeля?

— Вo-пeрвыx, мы нe мoжeм нaзвaть этo чaстью труппы. Это лишь 5–6 сотрудников театра, один из которых   — бывший артист МХАТа Владимир Дмитриев. С   ним заканчивался договор, и он предупредил о желании перейти в другой театр в связи с предложенной ему «ролью мечты». Но когда контракт закончился, он попросился назад, так как в другой театр его не взяли. У   нас к тому моменту уже изменились планы, и обратно в труппу его не взяли.

— А остальная группа присутствующих?

— Помимо тех, кто нам неизвестен, на видео люди, которые не могут пережить сухой закон в театре и очень нервничают по этому поводу. Поэтому мы не можем называть их частью труппы. Это отдельные граждане, которым в том числе не нравится запрет на алкоголь.

— Но они говорят о замещении классического репертуара МХАТа спектаклями низкого художественного уровня.

— Давайте определимся с их экспертным статусом. Пусть кто-нибудь сначала оценит, могут ли эти люди определять уровень художественного качества произведений. Когда запускался спектакль Кончаловского по Бергману, часть из этих людей предсказывала ему провал. Сейчас у нас аншлаги, и они приписывают успеху лишь фамилию Андрея Сергеевича. Эти люди елозят по концепции, и довольно трудно понять, чего они хотят. Поэтому о каком экспертном мнении мы можем говорить, если они все время промахиваются с оценкой спектаклей, которые в итоге «выстреливают»?

— Еще одним требованием недовольных было вернуть Татьяне Дорониной полномочия художественного руководителя, в том числе влияние на репертуарную и художественную политику театра.

— Эти граждане воспользовались именем Татьяны Васильевны. Они с ней не общаются и попусту используют ее имя для усиления ликвидности своего выступления. Татьяна Васильевна является президентом театра и действует согласно договору с Минкультом. Не забывайте, что Доронина больна. Она физически находится на больничном. Очень удобно говорить про человека, который пытается лечиться, что у нее что-то отобрали. Думаю, последнее, о чем она сейчас будет беспокоиться, это разбираться с людьми, которые за нее что-то говорят. Смею вас заверить, что Татьяна Васильевна не выражает никаких чувств, схожих с этими заявлениями. Они с Эдуардом Бояковым обсуждают новые спектакли, реконструкцию «Трех сестер», постановку «Синей птицы». С   ней обсуждался «Последний срок» Пускепалиса по роману Распутина.

Я уверен, Доронина не стала бы молчать в разговоре с Бояковым, если бы ее что-то беспокоило. Она оперативно информируется обо всем. Но не забывайте, Татьяна Васильевна не художественный руководитель и не директор.

— Последует ли какая-то реакция руководства в адрес этих артистов?

— Нет. Честно говоря, до вчерашнего дня мы не знали об этом видео, пока эти люди сами не стали нам его присылать, отчаявшись, что мы его не увидим. Все, кто в лицо знает труппу, понимают, что там пять с половиной человек из театра. Я не знаю, кто остальные. Может, их друзья, может, кто-то еще. А   в   силу того, что никто из нас не видел проблемы в этом, реагировать не стали. Мы предельно адекватные люди. И   если у человека имеется конструктивная критика в адрес руководства или художественно-постановочной части, мы с ним общаемся, а если он просто выходит на ступеньки с ватманским листом и накарябанными буквами   — что нам с ним обсуждать? Высоту написания плаката? Или странные, не имеющие основы заявления? Пустоту сложно обсуждать, ровно как и реагировать на нее.

— Выступающие артисты спокойно продолжат работать в театре?

— Если они продолжат дальше хорошо играть свои роли — конечно. У   нас же театр. Если эти артисты придут завтра с заявлением на увольнение, как артист Дмитриев, мы не будем их удерживать. Опять же запрет пьянства на работе   — это не взбалмошная идея конкретного человека. Есть и Трудовой кодекс, и внутренняя этика. Большая часть труппы, за исключением нескольких человек, выступает за сухой закон в театре. Потому что тяжело играть с актером, от которого перегаром несет. Артист не должен пьяным на работу выходить. Тем более что в театре ее принято называть служением. Вряд ли, например, прихожанам понравится, если священник будет вести службу нетрезвым.

— А сама Татьяна Васильевна в курсе этого обращения и использования ее имени в заявлении?

— Понятия не имею. Доронина — очень интеллигентный, предельно деловой и конструктивный человек. Вряд ли во время своих телефонных разговоров с Эдуардом они обсуждают театральные сплетни. Потому что за час-полтора разговора им требуется обсудить массу насущных вопросов. К   тому же Боякову тогда нужно признать, что это видео его интересует, а оно его не интересует в силу ущербности по своей сути.